Обладатель «Золотого свистка» минувшего сезона Эдуард Одиньш рассказал о своих травмах,»уфимском фонтане» и какие игры финала были легче.
– Вы в минувшем сезоне вновь работали на седьмой игре финала – главном матче года.
– Почетная и ответственная работа. В такой игре надо сохранять максимальную концентрацию от первой до последней минуты. В любой момент игра может развернуться совсем в другую сторону, и ты должен быть готов к этому.
– Какой для вас финал был сложнее: в Челябинске в 2013-м или в Магнитогорске год спустя?
– Я еще, к слову, судил решающую игру между «Салаватом Юлаевым» и «Атлантом», но там было чуть проще. А последние два финала выдались тяжелые — команды были равны по классу. Но любой финал – это эмоции, накал, драйв, и я счастлив, что в моей жизни их было уже три.
– Вы же весной травму получили на матче плей-офф в Ярославле.
– Да, неудачно упал на руку, растянул все возможные сухожилия, пришлось на время уйти с площадки – боль была адская. А еще мне шайбой попали в лицо в этом же городе во время «регулярки», когда «Локомотив» играл с «Авангардом».
– В том матче плей-офф вы оказались между Цветковым и Авериным, и, судя по видео, деваться вам особо было некуда.
– Да, и Цветков меня подцепил. Я в итоге сильно потянул руку, а Аверину коньком рассек лицо. Сожалею, но это несчастный случай. Очень долго боль не отпускала. Я только через три месяца стал нормально руку поднимать.
– Тем не менее, на следующий день вы уже судили в Москве ЦСКА и СКА.
– Да, сделали тейпы, и я вышел.
– Могли ведь, наверное, отказаться?
– Не хочу, чтобы из меня делали героя. Плей-офф – он и для арбитров плей-офф. И в такие моменты не принято обращать внимания на незначительные травмы. Да, боль была, но руку же мне не оторвали. Так что даже мысли не было отказаться от назначения на эту игру.
– Эта травма самая серьезная?
– Еще как-то в Уфе подъехал посмотреть, что же там игроки у ворот не поделили, и кто-то засадил мне в ухо клюшкой. Ну, а как кровь пошла, так все сразу и разъехались. Спасибо врачу «Салавата Юлаева»: зашил аккуратно, ничего не видно.
– В вашей карьере еще был матч, после которого мир узнал выражение «это наш российский колхоз».
– Да, игра в Уфе, когда рабочий просверлил лед и задел трубу. Несчастный случай. Но самое главное, что мы закончили благополучно тот матч. Ну а слова Радулова? Он же яркий эмоциональный человек как на льду, так и в жизни. С ним интересно. Но с годами, заметил, он становится мудрым и уравновешенным.
