Интервью тренера сборной России Алексею Шевченко.
Снова крики, снова ругань, снова угрозы. Я уже перестал обращать внимание на это, так как после чемпионата мира в Праге у меня есть прекрасная запись. Когда-нибудь я ее покажу, но еще не время. В этом смысле ничего нового не было. И ноги мне оторвут, и закопают… Обычное дело, когда разговариваешь с тренером национальной команды.
п
«ТЫ НЕ ПАТРИОТ»
Хоккеисты сборной России приехали радостные, улыбчивые. Александр Микулович, увидев золотой шлем, сразу надел его и позволил сфотографировать. Кирилл Капризов… Но тут веселье кончилось. На арене появился главный тренер национальной команды.
 | |
Олег Знарок сразу начал с угроз.
– Ты почему к моей семье подходишь? – накинулся он на меня. – Моя дочь пришла в слезах.
Я стал припоминать, чего же сделал такого и вспомнил, как после матча на Кубке Первого канала с чехами, когда мы оформили почетное четвертое место на турнире (сейчас конкуренция высока и быть в четверке престижно), Алиса фотографировалась с отцом, мы поздоровались и я, вспомнив, что она была на самой первой пресс-конференции главного тренера, спросил, что с составом.
– А я не определяю состав, – рассмеялась дочь главного тренера, дав ожидаемый ответ.
Я кивнул и пошел по своим делам. Моментально забыл об этом, но тут выяснилось, что мой вопрос поразил девушку. Да настолько, что она расплакалась через несколько часов, хотя через несколько минут после нашей мимолетной встречи, ничего не предвещало бури.
Знарок, который защищая семью, и угодил во всем известную историю с дракой в ресторане, был свиреп, хотя повода не было. После десяти минут криков и угроз, я понял, что дело в чем-то другом.
– Ты не патриот, – кричал мне тренер, у которого на аккредитации была написано Oleg Znarok GER (Германия, – ред.).
Спорить с этим было бессмысленно. Но я зачем-то начал говорить.
– Я переживаю за конкретных игроков. За тех, кому интересна игра, за тех, кто рад, что приехал в команду. Но на Кубке Первого канала таких было три-четыре человека. Скорее два. И за них я переживаю, но за сборную не могу. Вы вызываете людей, которые морально уже закончили с хоккеем и хотят только денег.
Снова крики, снова ругань, снова угрозы. Я уже перестал обращать внимание на это, так как после чемпионата мира в Праге у меня есть прекрасная запись. Когда-нибудь я ее покажу, но еще не время. В этом смысле ничего нового не было. И ноги мне оторвут, и закопают… Обычное дело, когда разговариваешь с тренером национальной команды.
Опять же особенность Знарка в том, что если ты переждешь первую бурю, то потом можно узнать много интересного. И я понимал, что дело не в коротком разговоре с Алисой. Было что-то еще. И, наконец, дождался.
– Сидите после матча с Чехией довольные, что проиграли, – возмущался тренер. – А у меня давление и так огромное, да еще и вы. Что ты там спросил на ней?
Ну это я помнил.
– Считаете ли вы, что взяли оптимальный состав на Кубок Первого канала? – сообщил я.
– А ты можешь другой состав предложить? – снова взорвался Знарок. – Говори свой состав. Кого я не взял?
Я молчал, не понимая, идет ли еще скандал или начался нормальный разговор.
– Голышева я не взял? – вдруг сам вспомнил Знарок. – А куда я его поставлю? Только в четвертое звено, но там надо обороняться. Да, у него 20 голов, но он играет в первой пятерке, выходит на большинство. А в этой сборной первые две тройки были сформированы.
Все-таки буря прошла.
– Вадима Шипачева зачем взяли? Он уже не играет и играть прекратил.
– Шипачев будет на чемпионате мира, – откликнулся Знарок. – После того, как у него закончатся дела с клубом, я проведу хороший сбор и он будет в отличной физической форме. Все его проблемы из-за «физики». И потом, ну-ка скажи мне центральных нападающих, которых я не взял.
Тут я растерялся, так как мне нужно было заглянуть в компьютер.
– Ты же журналист, — издевался тренер. – Ты должен всех центральных нападающих помнить. А ты? Ты кто такой, чтобы критиковать? Я всю жизнь с хоккеем, а ты кто такой?
«ВОЗЬМУ В СБОРНУЮ ВЛАДИМИРА ТКАЧЕВА И ФЕДЮ МАЛЫХИНА»
 | |
Была вторая волна бури. Я начал вспоминать, что кофе в Хельсинки по новому курсу обойдется мне очень дорого, ведь два евро за стакан – кусачая цена. Вспоминал, кто играет вечером и стоит ли оставаться на игру. Играли белорусские хоккеисты и я решил остаться.
– Или Логинова я не взял? – услышал я тренера.
– Не, про Логинова я ничего не говорил, — вдруг забеспокоился я. – Отсутствие Логинова я могу объяснить легко.
— Ну хоть что-то понимаешь, — смягчился тренер. – А кого еще?
– Цветкова, – произнес я на свою беду.
– Рост его видел? Возраст видел? То-то. Владимира Ткачева я не взял, но приглашу его в феврале. Федю Малыхина, если он будет здоров. В феврале я никаких лидеров приглашать не буду – повезу экспериментальный состав.
Видимо, буря прошла.
– Просто вы нам как объяснили нынешний состав в Москву? Нам нужно выиграть турнир. Какое место мы заняли? – я решил пойти ва-банк, так как терять было нечего. Кофе за два евро – это ужас.
– Если бы победили чехов, то стали бы первыми. – вдруг взорвался тренер. – И вообще вы знаете под каким я давлением. Что мне говорили, когда подписывал контракт.
Это я помню.
– Выиграть Олимпиаду, – ответил я.
– Да! – обрадовался тренер. – Мне сказали, что надо выиграть Олимпиаду. А потом началось, что и это важно, и это важно. На меня иногда так находит, что я хочу все взять и бросить. Да еще и критика. Вы херню (слово было другое) пишите, специалисты что-то говорят. Один проиграл всё, что можно, а говорит. Да если бы был человек, который сказал, что он выиграет, я бы отдал ему управление командой. Пусть работает.
– А что вы хотели, когда подписывали контракт? – удивился я. – Такое давление было на всех.
Это я зря сказал. Началась третья волна, а затем четвертая. Мимо ходили хоккеисты, организаторы и с удивлением смотрели, как кричит Знарок. Мне же вдруг вспомнилось, что и булочки тут тоже по два евро. Стало совсем тоскливо.
– Вы меня поддержать должны, – вдруг закончил тренер.
Но тут я вспылил.
– С чего мы должны вас поддерживать? Мы год поддерживали до чемпионата мира в Минске и на нем. Но потом вы вдруг стали вести себя так, словно выиграли три Олимпиады. К вам стало не подойти, вы молчали.
– С чего я должен с тобой разговаривать? – закричал Знарок.
– Не говорите, — согласился я. – Но и поддержку я вам тоже не должен оказывать. Вам плевать на мое мнение, а я не обязан молчать, когда появляются вопросы. Вместо того, чтобы нормально дойти до Кореи, рядом с вами поставили Ларина.
– Ларина не я ставил. И первым был рад, когда его убрали, – заметил тренер.
– Да вы бы и с Лариным могли разговаривать, когда хотите. Но вы заметили, что меня знают три человека на коробке в Балашихе. Я не хочу вас разубеждать.
– Никогда такого не говорил, – всполошился тренер.
Ну вот приехали. Прямо на пресс-конференции сказал.
Так продолжалось минут сорок. В конце концов, на улице нас сфотографировал тренер сборной Белоруссии Александр Белявский.
– Можешь показывать в Балашихе – везде зеленый свет, – рассматривал фото Знарок.
Зеленый свет в городе, где сплошные пробки, мне бы не помешал.
Российские хоккеисты уже шли в автобус.
– Видел, вчера Райан Стоа две за «Нефтехимик» забил? – удивился Кирилл Капризов. – Молодец какой.
Парни улыбались, Евгений Свечников смешно шутил, а Микулович признался, что на водопаде Ниагара был всего один раз. А ведь он играет в клубе из Ниагары.
Но сил думать об этом уже не было.
